Александр Юрьевич Мейгал, профессор,заведующий кафедрой физиологии человека и животных, патофизиологии, гистологии Медицинского института Петрозаводского государственного университета, накануне Дня космонавтики ответил на вопросы пресс-службы ПетрГУ.

В 2011 году  Институт медико-биологических проблем проводил проект – "Марс500", в котором участвовали Российское космическое агентство, Европейское космическое агентство и Китайский центр подготовки космонавтов. Профессор Мейгал принимал участие в трех из 104 экспериментов. Тогда мы узнали, как идет подготовка на Марс. Сегодня наш разговор о том, как полученный опыт подготовки космонавтов во время проекта "Марс500", можно применить в сегодняшней ситуации самоизоляции.

Александр Юрьевич, Вы участвовали в проектах, в которых проводили исследования космонавтов при малоподвижном образе жизни. Мы сейчас не в космосе, но тем не менее вынуждены быть во время самоизоляции в замкнутом пространстве своих квартир и домов.

Что Вы можете посоветовать читателям, как безболезненно пережить самоизоляцию и остаться в хорошей форме, учитывая Ваши практические и научные знания?

Да, проект "Марс500" действительно во многом связан именно с длительной изоляцией и привязанностью к месту (confinement), хотя это только два фактора наряду с вынужденной малоподвижностью, замкнутостью коллектива, измененной коммуникацией. Наверное, поэтому из более 100 экспериментов на борту "Марса500" около половины составляли психологические эксперименты и методы профилактики неблагоприятных воздействий длительной изоляции и малоподвижности. Экспериментом по изоляции, правда гораздо более экстремальным в силу невесомости, можно считать и реальный космический полет. К слову, эта тема хорошо проработана и на примере полярных экспедиций, где имеется годовая изоляция в стенах станции. Так будет и на первых станциях на самом Марсе. Важными аспектами экспериментов по изоляции в замкнутом пространстве (гермообъеме) являются изучение требований к личному пространству, физической дистанции между членами экипажа, количество и состав членов экипажа. Очень актуальные вопросы, не так ли?

Фактор изоляции на "Марс500" напоминает режим самоизоляции, в котором мы все сейчас пребываем. Единственное отличие − мы можем выходить из дома, хотя бы с собакой, видеть мир из окна. В определенном смысле, то, что происходит сейчас − это глобальный эксперимент по изоляции. Проект "Марс500" проходил и завершился вполне удачно, все участники сохранили здоровье и работоспособность, что вселяет оптимизм. Но существует две разные модели космических полетов. Первая модель − околоземный орбитальный полет. Его особенностью является быстрая и надежная связь с центром управления и возможность видеть Землю. У космонавта всегда есть уверенность, что помощь рядом, можно экстренно вернуться на Землю. Совсем другое дело − межпланетная экспедиция, когда задержка связи в силу удаленности нарастает (до 40 минут в случае марсианской экспедиции) и, в принципе, может прекратиться. Земля постепенно уходит из вида, возникает ощущение не только изоляции, но и оторванности от мира. В таком случае космонавт становится очень автономным. Отбор в такие экипажи идет по другому принципу (командир без явно выраженных лидерских качеств, хорошее чувство юмора, спокойствие, художественные способности, взаимозаменяемость). Вот это настоящая изоляция. Подобных полетов еще не было, именно поэтому и проводятся модельные эксперименты типа "Марс500".

На борту модуля "Марс500" применялось 6 различных систем физической профилактики гипокинезии − эспандеры, велоэргометр, два разных вида беговых дорожек. Не у всех это есть дома. Но ведь можно гулять недалеко от дома − 30 минут в день, по данным многих физиологических работ, достаточно для профилактики недостатка антигравитационной активности, ведущей к мышечной атрофии, остеопорозу и детренированности сердечно-сосудистой системы. Есть также такое понятие, как neat work (тщательная простая работа). Этим термином обозначается способ профилактики малоподвижности, когда нужно намеренно делать больше движений (завинчивать гайки, собирать и разбирать приборы, без особого смысла). Это используется и на борту МКС. В нашем случае нужно делать больше "обычных движений" − более тщательную приборку квартиры, починку чего-либо, чаще вставать и садиться. Переход к более слабым нагрузкам − лично для меня большая проблема, т.к. я привык к почти ежедневным пробежкам. Думаю, у многих студентов, которых я встречал в фитнес-зале − та же проблема.

Александр Юрьевич, и все же, как нам может помочь этот эксперимент в сегодняшних условиях, когда большинство из нас учатся и работают удаленно? Что "Марс500" может дать для удаленного образования?

Мне кажется, что преподаватели напоминают космонавтов на орбите, они ближе к университету, чем студенты, а сам университет − скорее центр управления полетом (тоже весьма автономный). Такое напрашивается сравнение. Студенты, уехавшие домой, напоминают космонавтов в межпланетной экспедиции. Когда шла предварительная работа по "Марсу 500", мы подготовили исключительно подробную инструкцию по применению электромиографии на борту модуля (целую книгу на двух языках, так как были и иностранные "марсонавты"), множество раз мы отрепетировали ее применение. На каждый эксперимент был назначен ответственный. Также, у участников проекта была циклограмма, то есть расписание действий (эксперименты, отдых, гигиена) на каждый из 520 дней. В принципе, эксперимент мог уже проходить полностью без руководства со стороны. Существовали штатные меры и запасные планы (план Б).

Таким образом, любой эксперимент по изоляции должен быть очень хорошо подготовлен, чтобы студент (в нашем случае), попав в подобную ситуацию, мог какое-то время продержаться, то есть учиться, прежде всего, сам. Примерно также как в космонавты отбираются самые мотивированные и знающие, предполагается, что наши студенты тоже отобраны и мотивированы учиться. У студентов есть календарный план (циклограмма), инструкции (вопросы к занятию, методические разработки и учебники), есть связь (телефон, электронная почта, интернет). В каком-то смысле, студент должен уметь быть один и учиться сам, у него все есть для этого. Но нужна и обратная связь (оценка успеваемости). Это очень напоминает обратную связь о функциональном состоянии космонавтов, получаемую при помощи физиологических телеметрических приборов. В определенном смысле, самоизоляция – это тест на самоорганизацию студентов. И преподавателей тоже.

Современные студенты отлично организуются в группы в Интернете. Также очень важна обратная связь от студентов, которым нужна поддержка − моральная, учебная. Для этого есть возможность связаться с преподавателем. Но поддержание постоянного общения тоже является фактором, который может перейти в свою противоположность. От общения можно устать. По научным данным, человек способен общаться примерно со 150-200 другими людьми (по данным исследования соцсетей), именно такими были и общины первобытного человека, столько имен и характеров мы можем различать и запоминать. В этом смысле большие потоки студентов находятся на пределе возможностей человеческого общения.

Что Вам помогло быстро перестроиться на удаленные занятия со студентами?

Лично мне огромную пользу принесла прошедшая аккредитация как преподавателю и как заведующему кафедрой, поскольку пришлось уделить внимание тестовым заданиям в электронной среде. Сейчас они мне и пригодились. Жаль, что не успел заняться другими электронными ресурсами, планировал на лето, сейчас этим и занимаюсь. К счастью, практически все сотрудники кафедры уже имеют большой опыт создания и применения электронных учебных ресурсов и успешно ими пользуются.

Также, я оказался малоподготовленным к удаленному обучению технически (домашние возможности оказались ограниченными и разнородными). Озадачивает обилие платформ и возможностей для общения со студентами и количество доступных ресурсов. В космосе проще − есть готовые инструкции, штатная и запасные платформы.

Но в целом, лично для меня эта ситуация является хорошим стимулом к последующей работе над системой удаленного обучения на кафедре и конкретно по моей дисциплине.

Александр Юрьевич, Вы один из тех, кто постоянно печатается в известных научных российских и иностранных журналах. Не отражается сегодняшняя ситуация на их написании?

Здесь как раз затруднений нет. Наоборот, даже появилось время для завершения пары статей и анализа данных. Редактирую сборник заочной конференции. Поступают статьи на рецензирование, диссертации на оппонирование. Общение и обмен файлами с аспирантами и коллегами по научной работе и до самоизоляции были по большей части удаленным.

Что в такой период Вы читаете, смотрите? Какие Ваши советы, чтобы быть в хорошем настроении?

Все справляются по-своему, поэтому советы давать трудно. Однозначно, что у меня снизилась двигательная активность. Телевизора и компьютера в жизни стало больше. Зато стал больше готовить, что дает не только психологическое успокоение, но и какое-то движение. Больше внимания стал уделять самому дому. Все как у всех. Стал больше читать, причем мы с супругой читаем друг другу книги вслух. Я ей, например, Иосифа Бродского ("Не выходи из комнаты – не совершай ошибку"), Андрея Платонова, Сергея Довлатова, она мне – "Зулейха открывает глаза". Но, если опять говорить о физиологии, то совет тот же, который был дан выше – двигайтесь по любому поводу. Еще одна из главных проблем в космосе – снижение зрения. Берегите глаза, контролируйте количество времени за компьютером, делайте перерывы. Выходите на балкон, смотрите на мир.

С точки зрения физиологии, первые 2 недели в новых условиях уходят на адаптацию, затем возникает привыкание. В принципе, мы уже вошли в новое стабильное состояние. Затем, после самоизоляции, 2 недели уйдет на возвращение к прежней жизни. Наша самоизоляция на самом деле не очень долгая по сравнению с 520 днями в экспедиции на Марс. Здесь скорее подходит сравнение с экспериментом по подготовке Лунной экспедиции, которая займет примерно один месяц. Сейчас мы примерно на Луне и уже возникают мысли о возвращении.

Пресс-служба ПетрГУ